Интервью с Гарегином Тосуняном

О «принципе айкидо» в банковской системе

Гарегин Ашотович, на Гайдаровском форуме — 2015 эксперты сошлись во мнении, что ситуация в банковской сфере стабильна. Как Вы оцениваете устойчивость нашей банковской системы?

Российская экономика вошла в фазу стагнации, стагфляции, и это серьезное испытание. В данный момент банкам непросто поддерживать ликвидность, но банки не рушатся как карточный домик. В этих сложных экономических условиях банковская система продемонстрировала устойчивость, и, я надеюсь, так будет и дальше. В этом, конечно, большая заслуга Центрального банка и его жесткой политики за последние годы. Только за десять лет было отозвано более 400 лицензий, конкурентная среда была сокращена. Таким образом, устойчивая банковская система нам досталась дорогой ценой. Сейчас мы вошли в стагнацию во многом благодаря тому, что мы очень жестко «секли по живому», не понимая, что за этим стоят живые люди и бизнес–климат в целом. Поэтому сейчас мы все–таки в форме, у нас нет большого количества кандидатов на отзыв лицензий среди банков. Ситуация в банковской сфере, конечно, более чем сложная, но с любой болезнью нужно бороться. Когда мы из этой ситуации вырулим, те, кто выживет, — станут еще крепче. Главное, чтобы мы преодолели этот период с минимальными потерями, не нагнетая, не пугая и не терзая себя всякого рода жуткими прогнозами.

Конец прошлого года ознаменован ликвидацией нескольких банков. Большое количество банков подвергается процедуре санации. Как Вы относитесь к данной практике?

Я считаю, что механизм санации — более эффективный, чем отзыв лицензии. Когда ситуация в банке складывается так, что без внешнего вмешательства и управления он не может выполнять свои обязательства, то нужен именно санационный подход, а не отзыв лицензии. Сначала должны идти пруденциальный надзор и превентивные меры воздействия, которые корректируют деятельность кредитной организации. Центробанк должен использовать весь инструментарий своего надзорно–регулятивного влияния. На сто корректирующих действий только к десяти банкам стоит применять санационные меры, и лишь к одному — отзыв лицензии. Такая пропорция, с моей точки зрения, более разумная. По сути это означает, что нельзя доводить ситуацию до состояния, когда в банке возникают дыры в десятки миллиардов. Сразу возникает вопрос: а где был регулятор, когда эти дыры формировались? Со стороны надзорного органа ответственность должна быть крайне высокая. Больница не может в качестве рапорта давать списки, сколько человек скончалось. Она должна отчитываться в том, сколько она людей смогла вылечить. А если из вашей больницы регулярно вывозят десятки трупов, невольно надо задаться вопросом: больница занимается лечением или констатацией смерти? Кроме того, за каждым отзывом лицензии банка следует значительное число банкротств тех, кто оказался клиентами этого банка.

Международные рейтинговые агентства, такие как Мoody’s и Fitch, понизили позиции большинства российских банков. Как это повлияет на инвестиционную привлекательность? 

Разумеется, это влияет на инвестиционный климат и поведение внешних инвесторов. Конечно, инвестор учтет их рекомендации, и для нас это нехорошо. Но по «принципу айкидо» из этого негатива можно извлечь позитив. Если тебе наносят такой удар, то стоит задуматься: может быть, мы слишком долго были ориентированы на внешних инвесторов и наплевали на своих внутренних, которые в это время уходили за рубеж? Нам надо задуматься над этим и использовать этот момент: заняться своим внутренним «оздоровлением». Внутренние проблемы у нас намного серьезнее, и от внутренних инвесторов намного больше можно было бы получить денег. Люди готовы спрятать деньги где угодно, в том числе за рубежом, потому что они не могут понять, как в свою страну вкладывать, чтобы не быть подвергнутыми рейдерству, коррупции, как открыть новое предприятие, не проходя адовы муки по получению разрешений на строительство и подключение к электросетям. Сейчас, когда для внешних инвесторов мы на «мусорном» уровне, для начала стоит вспомнить, что для внутреннего инвестора мы уже давно на этом уровне. Может быть, мы сначала поднимем уровень на внутреннем рынке, а после этого нас и во внешнем мире переоценят. У нас нет внутреннего рейтинга. Если Министерство финансов, например, хочет как–то оценить участников рынка, они пользуются внешними рейтингами, и это, конечно, ужасно. Необходимо создать внутренние рейтинги и заняться внутренним реальным изменением инвестиционного климата.

Какие перспективы у национальной платежной системы?

Более чем успешные. Правда, занялись мы этим спустя 25 лет после того, как рынок стал формироваться. Своя национальная платежная система есть во многих постсоветских странах — в Армении, Казахстане. Национальная система платежных карт для такой страны, как наша, крайне важна. Запуск НСПК планируется 31 марта. Все идет по графику, хотя и в сжатые сроки.

В условиях возросшего курса доллара и евро российским банкам многие инкриминируют спекуляцию с валютой. Так ли это?

Банкам тяжелее всего спекулировать на валютном рынке — их проще всего контролировать. У них есть понятие открытой валютной позиции, и они не имеют права держать ее больше трех дней. Спекулировать проще широкой массе валютных спекулянтов, и как раз меньше всего банкам.

Как помогут законодательные новации в банковской сфере, такие как докапитализация банков, повышение предельного порога страхового возмещения по депозитам, увеличение максимального уровня необлагаемых налогом ставок по вкладам и другие? 

Помощь никто никому не оказывает, тем более банкам. Помощь надо оказывать экономике. Есть такой документ о «денежно– кредитной политике», который готовится правительством и Центральным банком, а утверждается парламентом. Много лет мы ставили вопрос о том, что денежно– кредитная политика должна иметь в качестве таргетирования не инфляцию, а процентную ставку. Вот это я считаю главной целью, к которой надо стремиться. Надо снизить процентную ставку до однозначной цифры, тогда и инфляция вместе с ней снизится. Мы держали стоимость ресурсов на двузначном уровне, потому что «перегрев» кредитного рынка провоцирует инфляцию. Категорически с этим не согласен, не это является источником инфляции, а двузначная процентная ставка и тарифная политика госмонополий. Мы никак не поймем, что смысл существования госмонополии должен заключаться в недопущении завышения цен. А у нас как раз наоборот — естественные монополии, устанавливающие тарифы на наиболее чувствительные для российского потребителя услуги (на ЖКХ, на энергоносители, на электричество, на дороги), стремятся зафиксировать максимально возможную прибыль. То же самое касается и вопросов докапитализации банков. Если государство выделяет средства на повышение достаточности капитала банковской системы, то не надо опять идти по пути кулуарного, монопольного распределения этой поддержки, нужно ее диверсифицировать. Но, видимо, сама ментальность у нас настроена на монополизацию всего и вся. Там, где госмонополия, мы навязываем тарифы участникам рынка, а там, где господдержка, мы распределяем ее в пользу ограниченного круга участников. Возникает вопрос, неужели непонятно, что в этих условиях невозможно говорить об эффективности принимаемых мер.

Вы принимали участие в экспертных дискуссиях Гайдаровского форума несколько лет. Помогают ли подобного рода мероприятия в решении проблем, в частности, в банковской сфере?

Многие люди не воспринимают форумы, съезды, конференции всерьез. Дескать, что толку — пришли, поговорили, разошлись. На самом деле огромная польза: публичность, полемика, многогранность взглядов. Этот европейский формат проведения мне очень симпатичен из–за своей открытости, многогранности и объемности. Но это не означает, что мы уйдем с Форума с готовыми решениями. Однако такие форумы, я считаю, делают нас частью интеллектуального сообщества, а это очень важно.