Мировая общественность поделилась надвое в вопросе генно-модифицированных организмов. Одни активно внедряют генную инженерию в промышленность и засевают все больше сельхозугодий трансгенными семенами. Другие, напротив, вводят все новые и новые запретительные меры и стараются оградить себя от засилья ГМО. Так на чьей же стороне правда? И стоит ли бояться генно-модифицированных организмов?

Развитие генной инженерии 

В июле 2016 года был принят закон о запрете выращивания на территории России генно-модифицированных растений и животных. Законопроект не стал резонансным и обсуждался в обществе не слишком бурно. Большинство потребителей решило, что ГМО в России теперь полностью под запретом, однако так ли это на самом деле?

В 2014 году Международная служба оценки применения агробиотехнологий (ISAAA) привела данные, что за 18 лет промышленного использования биотехнологических семян (в том числе ГМО) их площади посева увеличились в 100 раз — с 1,7 млн га в 1996 году до 181,5 млн га в 2014 году. Сейчас 28 стран выращивают ГМО, причем как для внутреннего рынка, так и для импорта. Лидирующее положение занимают Америка, Бразилия, Аргентина, Индия, Канада и Китай, на долю которых приходится до 80% всех посевов.

Биотехнология и генная инженерия стали незаменимыми помощниками при решении многих сложных гуманитарных задач. Они позволяют создавать лекарства от ранее неизлечимых болезней и выращивать сельскохозяйственные растения там, где раньше это было невозможно. Потребительские свойства продуктов улучшаются, еда становится вкуснее, увеличивается ее количество. Однако почему же научный мир поделился на два враждующих лагеря? Одни уверены, что за биотехнологией будущее, другие считают это весьма рискованным предприятием и что планета находится на грани биологической катастрофы.

Панические настроения общественности вокруг ГМО весьма надуманы и преждевременны. За более чем пятилетний опыт работы в области контроля качества продовольственных товаров мной ни разу не была обнаружена пищевая продукция, маркированная «изготовлено с использованием ГМО», причем как среди скоропортящихся продуктов (молоко, мясо, рыба, овощи и фрукты), так и среди товаров длительного хранения (консервы, крупы, макаронные изделия и прочее). Кроме того, нанесение вреда здоровью человека при употреблении в пищу трансгенных организмов до сих пор не доказано, хотя в мировых масштабах ГМО используется уже не одно десятилетние. Кермен Михайлова, менеджер по качеству ЗАО «ТД Перекресток» в составе компании «X5 Retail Group»

Сторонники генной инженерии апеллируют тем, что в ближайшие 20 лет население земного шара удвоится и, пользуясь современными агрокультурами, будет просто невозможно обеспечить пищей все население. Кроме того, трансгенные растения обладают устойчивостью к засухе и холоду, требуют меньшей обработки гербицидами и пестицидами, а также экономически более выгодны при производстве. На стороне биотехнологии выступают крупные транснациональные компании — производители трансгенных семян, такие как Monsanto, Bayer CropScience, Syngenta и DuPont. Аркадий Злочевский, президент Российского зернового союза, заявляет, что ВОЗ в течение десяти лет проводила исследование в разных странах мира и в 2005 году опубликовала доклад, согласно которому не существует ни одного риска для использования ГМО продукции, по сравнению с потреблением традиционных аналогов.

Противники же взывают к «чистоте» продуктов и указывают на риски при использовании генной инженерии. «Прошло недостаточно времени, чтобы с уверенностью говорить о безопасности ГМ-культур, до тех пор, возможно, следует ограничиться применением этих технологий в культурах, не используемых в пищу (хлопок, лен)», — заявил Раиф Василов, президент Общества биотехнологов России, начальник НТК биоэнергетики НИЦ «Курчатовский институт» в интервью газете «Ведомости».

Принятые этим летом поправки к закону о ГМО на большинство рядовых потребителей никак не повлияют, поскольку торговля продуктами питания из трансгенных источников в России не запрещена. Запрет несет скорее экономический характер и в первую очередь направлен на ограничение влияния крупных транснациональных компаний — производителей ГМ-семян на российский сельскохозяйственный рынок. Елена Волошина, кандидат технических наук, доцент кафедры управления качеством и товароведения продукции РГАУ-МСХА им. К. А. Тимирязева

Какую же опасность кроет в себе ГМО? Во-первых, возможный вред здоровью человека и будущим поколениям при употреблении в пищу ГМО и продуктов их переработки. Во-вторых, экологические риски, связанные со снижением сортового разнообразия, переопылением дикорастущих предков сельскохозяйственных растений, формирование «суперсорняков», а также развитие новых заболеваний растений. В-третьих, вероятные агротехнические проблемы, например, проявление непредсказуемых свойств растений или неэффективность устойчивости к вредителям через несколько лет массового использования трансгенного сорта. К четвертой группе рисков можно отнести экономическую зависимость от производителей генно-модифицированного посадочного материала. Фермеры подписывают контракты, которые ставят жесткие условия по использованию семян, нарушение этих договоров ведет к судебным искам и грабительским штрафам со стороны все тех же транснациональных компаний. Например, сельхозпроизводитель не может оставить семена на следующий год и использовать по своему усмотрению. Кроме того, большинство ГМ-растений не способны к повторной репродукции, то есть даже если фермер в следующем сезоне посадит часть собранного урожая, семена не взойдут, и он потерпит убытки. Научные споры продолжаются, поскольку ни одна из сторон не имеет твердой доказательной базы. Пока бурная полемика среди ученых продолжается, российские политики выбирают из двух зол меньшее и стараются оградить население от генно-модифицированных организмов.

Появление ГМО в России 

В России поставки ГМО разрешены с 1996 года. В настоящее время ввозить можно 17 зарегистрированных трансгенных растений, к ним относятся сорта кукурузы, сои, картофеля, свеклы и риса, а также пять видов микроорганизмов. Но в чистом виде в магазины эти растения попадают редко, в основном их используют в качестве компонентов при производстве пищевых продуктов. Наиболее распространенной добавкой является соя линии 40.3.2, устойчивая к гербициду Раундап, ее добавляют в мясные, рыбные и молочные продукты, хлебобулочные и кондитерские изделия. Трансгенную свеклу используют для производства сахара, кукурузу и соевый шрот — для кормления сельскохозяйственных животных, от которых мы получаем мясо и молоко. 

Стоит отметить, что 11 из 17 разрешенных сортов генно-модифицированных растений разработаны и принадлежат компании Monsanto, которая всячески лоббировала принятие закона о выращивании трансгенных растений в России. В 2013 году правительство планировало разрешить регистрацию генно-модифицированных семян, а значит, и выращивание ГМ-культур, поскольку в Российской Федерации можно продавать семена только тех растений, сорта которых включены в Государственный реестр селекционных достижений. Но вступление в силу Постановления Правительства РФ от 23.09.2013 № 839 «О государственной регистрации генно-инженерно- модифицированных организмов, предназначенных для выпуска в окружающую среду, а также продукции, полученной с применением таких организмов или содержащей такие организмы» уже дважды откладывалось и сейчас намечено на 1 июля 2017 года. Летние заявления Владимира Путина о недопущении выращивания ГМО в России и последние изменения в Законе «О семеноводстве» говорят о том, что Постановление, скорее всего, так и не будет окончательно принято.

Внесенные в 2016 году поправки указывают, что с 1 июля в России нельзя выращивать трансгенные растения и разводить трансгенных животных, также запрещен ввоз генно-модифицированных семян. Кроме того, правительство имеет право запретить ввоз продуктов питания, содержащих ГМО, но только если будет доказан вред от их потребления. На данный момент таких доказательств нет. А бездоказательный запрет противоречил бы обязательствам России, взятым на себя при вступлении в 2012 году во Всемирную торговую организацию. Поэтому ввозить в РФ и продавать продукты питания, полученные из трансгенных источников, все еще можно, и, как бы мы ни старались, оградить себя от них практически невозможно.

Российский рынок трансгенных продуктов

Генная инженерия не стоит на месте. Мало кто знает, но большинство синтетических медицинских препаратов производят с использованием генно- модифицированных бактерий. Это связано со сложностью их получения классическим способом, а кроме того, с этическими проблемами. Например, для получения инсулина раньше использовали поджелудочные железы свиней и коров, а для получения интерферона — человеческую кровь. Решить эти проблемы позволила биотехнология, которая «научила» бактерии продуцировать необходимые человеку вещества. Сейчас таким способом получают витамины, ферментные и гормональные препараты, антибиотики и вакцины. Логично, что, заполнив фармацевтический рынок, биотехнология переключилась на пищевой.

Ежедневно в российские магазины попадает огромное количество продуктов питания, в состав которых входят пищевые добавки, полученные с помощью генно-модифицированных микроорганизмов. И речь идет не только об импортных, но и о произведенных в России товарах. Таких добавок много, и некоторые из них вполне узнаваемы — лимонная кислота, краситель рибофлавин, загуститель ксантан, подсластитель аспартам, консерванты низин, лизоцим, аскорбиновая кислота, эмульгатор лецитин и даже нашумевший усилитель вкуса и запаха — глутамат. Разумеется, их содержание относительно основных компонентов в пищевых продуктах мало, именно поэтому они не попадают под требования Технического регламента Таможенного союза (ТР ТС) 022/2011 «Пищевая продукция в части ее маркировки». В нем говорится, что содержание ГМО в продукте менее 0,9% является технически неустранимой примесью и такая продукция не относится к содержащей ГМО. Проще говоря, производитель, используя пищевые добавки, вовсе не обязан указывать их происхождение на этикетке, даже если они являются генно- модифицированными. Если же продукты питания включают значительное количество трансгенных компонентов, то производящие компании обязаны писать на этикетке «генетически модифицированная продукция» или «продукция, полученная из генно- модифицированных организмов», однако на деле никто не торопится этого делать.

«Без ГМО»

Витрины любого супермаркета пестрят ярлыками «Без ГМО». Но действительно ли все они правдивы? В 2009 году Департаментом торговли и услуг города Москвы было выпущено постановление, которое содержало требования к маркировке продукции знаком «Не содержит ГМО». Разрешение на нанесение этого знака производитель получал только после прохождения экспертизы в одной из аккредитованных лабораторий Москвы. На тот момент в разрешенный список попало около трех тысяч наименований пищевой продукции. Однако уже в 2012 году руководитель столичного Департамента торговли и услуг Михаил Орлов отменил постановление. Позже, в интервью РИА Новости, он прокомментировал свое решение: «Сам по себе этот знак никакой гарантии не давал, так как проверялись только образцы, предоставляемые компаниями. Возможно, именно этим объясняется то, что за три года не было выявлено ни одного продукта с ГМО».

Основная задача на современном этапе развития новых технологий получения ГМ-продуктов — дать возможность потребителю самостоятельно решать использовать в пищу или нет пищевые продукты из ГМО. Для этого государственные органы должны усилить надзор за этикетированием пищевой продукции, произведенной из ГМО, а также производственный контроль с целью реализации прав потребителей на достоверную информацию о технологиях, используемых при производстве пищевых продуктов, в соответствии с ФЗ «О защите прав потребителей». Светлана Купцова, доцент, кандидат технических наук, заместитель декана технологического факультета РГАУ–МСХА им. К. А. Тимирязева

Сейчас вопросы маркировки регламентирует ТР ТС 022/2011, в нем говорится, что «информация об отличительных признаках пищевой продукции, в том числе об отсутствии ГМО, должна быть подтверждена доказательствами, сформированными лицом, указавшим это заявление в маркировке или полученными им с участием других лиц». То есть производители могут сами провести экспертизу или обратиться в лабораторию для подтверждения факта отсутствия в продукции ГМО, но процедура повторной проверки нигде не прописана — и снова ничего не мешает недобросовестному производителю вводить нас, потребителей, в заблуждение. Поэтому пока в России контроль за генно-модифицированными организмами не станет системным и обязательным для всех участников рынка, мы не сможем быть уверены в отсутствии ГМО в продуктах. И, пожалуй, самым верным решением будут не повсеместные запретительные меры и ограничение развития научной биотехнологии, а создание на государственном уровне системы прослеживаемости, которая позволит донести до потребителя достоверную и полную информацию о продукте, и тогда он сможет решать сам, какую продукцию он выбирает — с или без ГМО.