Надо ли снижать выбросы парниковых газов и какова роль угольной генерации в долгосрочной перспективе с учетом решений, принятых в Париже? Целесообразно ли присоединение России к Парижскому соглашению и какие в этом кроются риски? На эти и другие вопросы Журналу Стратегия отвечают эксперты, вовлеченные в формирование экологической повестки дня в России.

Владимир Бердин, заместитель исполнительного директора Международного центра устойчивого энергетического развития под эгидой ЮНЕСКО (МЦУЭР):

— Необходимо снижать выбросы парниковых газов, если мы не хотим в обозримом будущем столкнуться с необратимыми неблагоприятными изменениями климата. Россия как сторона Рамочной конвенции ООН об изменении климата (РКИК ООН) признает изменение климата как глобальный вызов и обязалась осуществлять на национальном уровне политику и меры по ограничению и сокращению выбросов парниковых газов. Как сокращать выбросы, в каких секторах и в какие сроки — единого международного стандарта нет. Более того, в РКИК ООН закреплен принцип общей, но дифференцированной ответственности сторон, то есть вносить свой вклад в ограничение и сокращение выбросов нужно, но конкретную политику выбирают сами страны в зависимости от особенностей национальных экономик. На повестке дня — переход на низкоуглеродный путь развития, и, согласно принятому в Париже решению, стороны РКИК ООН должны разработать рассчитанные до середины века такие стратегии развития. Будем надеяться, что они и дадут ответ на вопрос «как». На вопрос «когда стратегия долгосрочного развития будет разработана?» дает ответ распоряжение Правительства РФ от 3 ноября 2016 года № 2344-р — к декабрю 2019 года.

Текст Парижского соглашения не определяет судьбу угольной отрасли. По всей видимости, доля угля в энергобалансе в долгосрочной перспективе будет сокращаться. Но пока будет спрос у потребителя, уголь будет востребованным. В первую очередь нужен активный переход к более чистым угольным технологиям. Нельзя также забывать, что в стране есть города, где добыча угля — единственная возможность для работы населения. Поэтому просто взять и отказаться от угля не получится.

Присоединение России к Парижскому соглашению считаю целесообразным. Хотелось бы, чтобы процесс оценки документа завершился раньше, чем в I квартале 2019 года, как это предусмотрено утвержденным распоряжением Правительства РФ № 2344-р планом. Риски связаны не с самим Парижским соглашением, а с политикой ряда государств, международных и зарубежных финансовых организаций, которая была сформирована еще до и независимо от принятия документа, поэтому соглашение здесь ни при чем.

Алексей Кокорин, руководитель Климатической программы Всемирного фонда дикой природы в России:

— Снижать выбросы парниковых газов обязательно надо, но в этом деле есть две фазы. Сначала, и именно это подтвердил Париж, снижать не прямыми мерами, а реализуя другие важные цели.

Для Российской Федерации это энергоэффективность и переход на передовые технологии, тогда выбросы автоматически снижаются. В настоящее время главное — по максимуму поставить и реализовать эти цели, для этого может пригодиться и внутреннее углеродное регулирование, если оно ведет к технологическому перевооружению.

Но затем, по мере роста рисков и ущерба, настает время принудительного снижения выбросов. Это, скорее всего, период после 2030 года, тогда Парижское соглашение нужно будет менять.

Если говорить о роли угольной генерации в долгосрочной перспективе, то она будет постепенно снижаться, но это длительный процесс — несколько десятилетий. Если угольный бизнес это учтет, то успеет переориентироваться на другие виды деятельности и уйти без потерь.

Уголь выигрывал из-за дешевизны и представления о дефиците газа, а сейчас понятно, что газа в мире очень много, а дешевизна в долгосрочной перспективе сомнительна. Через 15–20 лет вполне вероятно, что за выбросы СО2 придется платить и дешевизны тем более не будет.

Присоединение России к Парижскому соглашению, безусловно, целесообразно. Риска, что подписание соглашения нанесет ущерб России, нет.

Новый текст ранее 2030 года не просматривается, но его в любом случае надо будет принимать и ратифицировать заново. Обязательств по выбросам парниковых газов в нынешнем соглашении нет, а главное, что создал Париж — адаптацию и помощь слабым и уязвимым к изменению климата странам.

Отрицать эту помощь — значит противопоставлять себя всему миру, тем более, обязательств по финансированию в соглашении у России нет, мы сами вольны решать, сколько помогать слабым странам.

Мария Волосатова, руководитель Отдела климата и атмосферного воздуха Министерства природных ресурсов и экологии РФ:

— Согласно статье 4 Рамочной конвенции ООН об изменении климата «каждая из этих сторон проводит национальную политику и принимает соответствующие меры по смягчению последствий изменения климата путем ограничения своих антропогенных выбросов парниковых газов и защиты и повышения качества своих поглотителей и накопителей парниковых газов».

Российская Федерация как сторона Рамочной конвенции ООН об изменении климата должна выполнять ее положения, в том числе и по сокращению выбросов парниковых газов. На данный момент каких-либо механизмов по регулированию выбросов парниковых газов в России нет, в планах правительства ввести их в 2019 году. По моему мнению, эти механизмы должны носить стимулирующий характер, а не запретительный.

Вопрос о роли угольной генерации в долгосрочной перспективе довольно сложный. Все зависит от того, насколько отдаленную перспективу рассматривать. Не думаю, что роль угольной генерации в Российской Федерации в ближайшие 10–20 лет претерпит серьезные изменения.

В ноябре прошлого года Правительство Российской Федерации утвердило план по ратификации Парижского соглашения, которым предусмотрено проведение оценки рисков этого процесса. Решение о ратификации Россией Парижского соглашения будет принято после всестороннего анализа социально-экономических последствий его реализации для нашей страны.

В декабре 2017 года Министерство экономического развития Российской Федерации представит в правительство отчет с оценкой социально-экономических последствий ратификации. Далее, в I квартале 2019 года Минприроды России направит проект доклада Президенту страны Владимиру Путину о целесообразности ратификации соглашения.

Такие сроки объясняются тем, что решение о ратификации соглашения также должно приниматься с учетом возможного влияния правил по его реализации, которые должны быть утверждены в конце 2018 года.

Олег Плужников, председатель отраслевого отделения по развитию бизнеса в сфере экологии ООО «Деловая Россия»:

— Очевидно, что снижать выбросы парниковых газов необходимо. Альтернативы нет. И потому что изменение климата на нашей планете происходит действительно беспрецедентными темпами, и потому что Российская Федерация — сторона целого ряда международных договоров, требующих этого снижения.

Однако наиболее важным является то, что климатический фактор уже на протяжении целого ряда лет остается существенным элементом мировой конкурентной борьбы, позволяющим продвигать наиболее энергоэффективные и инновационные решения и технологии. Климатически «недружественные» и устаревшие технологии, сопряженные с ростом выбросов, наоборот, с рынка вытесняются и будут вытесняться ускоренными темпами по мере введения в разных странах систем регулирования выбросов парниковых газов.

В Российской Федерации основной потенциал повышения энергоэффективности, и, как следствие, сокращения выбросов сосредоточен в промышленности, энергетике, в жилищно-коммунальном хозяйстве и на транспорте. И здесь не надо ничего выдумывать — создание экономических условий для реализации этого потенциала и господдержка — это два основных направления, по которым работают системы регулирования выбросов во всех развитых и в основных развивающихся странах.

Если мы говорим про мировой тренд, то доля угольной генерации, как и инвестиции в развитие угледобычи, будут постепенно сокращаться. Многие крупнейшие финансовые институты уже приняли решения о прекращении финансирования угольных проектов. Если мы говорим о России, то реализация мер, обозначенных в пункте 1, очевидно, не потребует принятия решений по сколь-либо существенным изменениям энергобаланса страны и регионов.

Вокруг Парижского соглашения как международного договора, на мой взгляд, слишком много незаслуженного шума. Парижское соглашение — это документ, лишь фиксирующий нынешние тренды развития мировой экономики и энергетики, снимок или, если хотите, голограмма решений о переходе к этапу низкоуглеродного развития, которые уже приняты представителями правительств и крупнейшего бизнеса в последние десятилетия.

В этом международном договоре вы не увидите зафиксированных, юридически обязывающих положений, требующих от стран выполнения сколь-либо жестких требований.

Основа этого соглашения — добровольность действия стран при отсутствии каких-либо рисков, связанных с его выполнением. Вероятно, именно этим объясняется его быстрое вступление в силу — из 197 стран по состоянию на февраль этого года его ратифицировали 132.

Парижское соглашение — это документ о взаимодействии и сотрудничестве стран в области изменения климата. Соответственно, вопрос участия той или иной страны в Парижском соглашении по сути сводится к тому, есть ли у этой страны желание вместе с другими сокращать выбросы парниковых газов (величина объема сокращения устанавливается самой страной), реализовывать переход своей экономики на рельсы низкоуглеродного развития (стратегия разрабатывается самой страной), решать вопросы адаптации (и здесь подходы устанавливаются самой страной). Поэтому у меня нет ни одного аргумента против участия России в Парижском соглашении.

Алексей Спирин, начальник Отдела регулирования выбросов парниковых газов Департамента по экологии, охране труда и промышленной безопасности ОК «РУСАЛ»:

— Безусловно, выбросы парниковых газов надо снижать. Несмотря на споры ученых и взгляды отдельных политиков, международное сообщество высказало свое мнение, приняв в 1992 году Рамочную конвенцию ООН об изменении климата.

Помимо сохранения климата, не стоит забывать, что необходимость сокращения выбросов является еще и мощным драйвером развития новых технологий. Это необходимо учитывать в интересах российской экономики.

России нужны собственные современные технологии и продукты, которые будут пользоваться спросом не только на внутреннем рынке, но и во всем мире. А низкоуглеродные технологии и продукция — это сегодняшний тренд. К этим реалиям надо адаптироваться и быть впереди.

Спрос на уголь как топливо и угольную генерацию будет снижаться. Возможно, появятся другие способы использования угля, но те, что известны сегодня, пока далеки от идеала.

С точки зрения угольной генерации тенденции в мире таковы, что если есть реальная альтернатива углю, выбирают альтернативу. А низкую цену на уголь будут «выправлять» платой за выбросы парниковых газов.

Все это случится не сразу, но для стратегического развития Российской Федерации важно понимать эти тенденции и менять само качество инвестиций, вкладывая в новые возможности использования угля и развитие альтернативных технологий генерации, постепенно переориентируя работников угольной промышленности на новые виды бизнеса.

Что касается целесообразности присоединения России к Парижскому соглашению, если для Российской Федерации важно, чтобы к нашему мнению прислушивались, и мы могли бы влиять на выработку правил международного регулирования выбросов парниковых газов, максимально результативно продвигать и отстаивать свои интересы, мы обязательно должны ратифицировать его. Тем более, первые шаги в этом направлении уже сделаны в апреле 2016 года, когда Россия подписала Парижское соглашение.

Все хорошо помнят, как пассивная позиция Российской Федерации в отношении реализации добровольных сокращений выбросов в период действия Киотского протокола привела к огромной упущенной выгоде. А такие страны, как Китай, Индия и Украина, смогли в полной мере воспользоваться предложенными возможностями.

Рисков, связанных с присоединением к Парижскому соглашению, для России нет. Cоглашение не предполагает жестких обязательств со штрафными санкциями за их невыполнение, и, кроме того, вероятность невыполнения Российской Федерацией обязательств по уровню выбросов минимальна.

Наши стратегические партнеры, которым сложнее выполнять принятые обязательства, такие как Китай и Индия, уже ратифицировали соглашение и готовы бороться за свои интересы.

Если мы останемся в стороне, все самое лучшее снова разделят без нас, оставив Российскую Федерацию без инвестиций и современных технологий.