журнал стратегия

#журнал стратегия

Работа на перспективу

шадрин2

Артем Шадрин, директор Департамента стратегического развития и инноваций Минэкономразвития России, рассказал Журналу Стратегия в рамках площадки Business Lounge о решении кадровой проблемы в России, системе индивидуального образования и роли эндаумента для вузов.

– Как Вы считаете, насколько проблема с кадрами сейчас решена?

– Дефицит кадров, конечно, ощущается. Это первое. Второе – наблюдается запуск профессиональных программ высокого уровня в отдельных лидирующих университетах, где действительно удается эту задачу решать в партнерстве с бизнесом: это и базовые кафедры из реально тиражируемых, это механизм стажировок, вовлечения специалистов компаний в образование. С другой стороны, второе направление – корпоративные университеты, когда компании уже в режиме дополнительного образования обеспечивают повышение квалификации имеющихся сотрудников. И третий механизм дуального образования существует в рамках среднего профессионального образования. Вот «Роскидс» хороший пример того, как удается модернизировать образовательные программы не только по традиционным специальностям, но и по будущим, перспективным. Дуальное образование – это механизм, в котором компании непосредственно обеспечивают прохождение практики. Фактически слияние образовательной программы в СПО связано с профессиональной подготовкой, с реальным опытом практики работы предприятий. Поэтому достаточно серьезный прорыв идет во многих регионах по модели дуального образования в СПО.

– Какие вузы сейчас этому учат?

– Начну с самых ориентированных. Например, МИФИ, у которого очень плотное традиционное партнерство с Росатомом. И второй университет, который сейчас тоже тесно сотрудничает с Росатомом, – МИСИС, и там не только образовательная программа, но и программа, связанная с научными исследованиями. Росатом пожертвовал МИСИСу порядка 30 млн рублей, обеспечив заказ исследований, которые финансируются в рамках целевого капитала на проекты, интересные Росатому. Получилось очень плотное сотрудничество.

Еще пример – очень сильный Уральский федеральный университет в Екатеринбурге. Было создано фактически производственное дочернее предприятие для УФУ. Одно из этих предприятий обеспечивает оказание инжиниринговых услуг, прототипирование на базе современных аддитивных технологий, 3D-моделирование для предприятий по самому последнему слову техники.

Очень интересный опыт – это образцовая фабрика. Была сделана площадка, где можно апробировать технологии бережливого производства, технологического менеджмента для предприятий, которые хотят повысить производительность труда. Я сильно удивился, когда это увидел. Есть совместный проект УФУ с McKinsey и производственными предприятиями, в результате которого на стажировку по программе дополнительного образования приходят менеджеры из компаний, и там есть реально участок цеха производственной площадки. Проходящие обучение менеджеры могут изменить конфигурацию станков, систему отчетности, механизм управления. Причем там работают профессиональные актеры, которые играют роль рабочих, начальника цеха и так далее. Получается деловая игра, но реальный эффект очень большой, потому что потенциал роста производительности труда на предприятиях за счет внедрения бережливого производства – это реально десятки процентов. И вот здесь роль университета достаточно интересна, получается такая стыковка образовательных программ с реальными потребностями производства.

– Как проходит работа с целевыми капиталами?

– Десять лет прошло с момента принятия 275 ФЗ о целевых капиталах, когда в России был запущен эндаумент. Его отличие от благотворительных пожертвований заключается в том, что средства, перечисляемые в целевой капитал, не напрямую используются получателем каких-то программ текущего характера (образовательных, социальных и так далее), а инвестируются в финансовые активы: депозиты в банках, акции, недвижимость. И уже доходы от использования активов идут на финансирование деятельности университета, музея, клиники. В чем смысл этого механизма? Он обеспечивает долгосрочную устойчивость. Возникают кризисные ситуации, сокращается объем пожертвований, а здесь есть устойчивый из года в год целевой капитал. Надо сказать, что в мире очень высокая значимость этого инструмента финансирования в вузах. В университетах США, например, от 10 до 30% доходов университетов – это доходы от эндаумента. Эндаумент крупнейших университетов – 5, 10, 20 млрд долларов США, это очень значительная сумма. Почему это сделано? Во-первых, там институциализировано пожертвование со стороны выпускников университетов. Это принято, это почетно, это престижно. И это тоже наследство крупных владельцев собственности, бизнеса. У нас такой механизм есть, проблема в динамике. В наиболее крупных университетах – Стэнфорд, Гарвард – инвестиции составляют десятки млрд долларов США. У нас совокупный объем эндаумента по текущим оценкам составляет порядка 20 млрд рублей. То есть сумма значительно меньше. Да, у нас больше сотни эндаументов создано, в основном, при государственных и частных университетах, но пока их значение не очень велико. С одной стороны, можно сказать, что это хороший потенциал, и он всеми ощущаем. С другой стороны – очень большая проблема наживных предпочтений. Потому что если есть рынок благотворительных пожертвований, то их хочется использовать для текущей деятельности. Есть острая проблема, мы получили пожертвование и его полностью направили на закрытие какой-то дыры или решение отложенных задач. А эндаумент – это работа вдолгую. Когда только доходы от пожертвований тратишь на текущую деятельность. Это означает, что источник финансирования должен быть самостоятельный. Мы вспомнили про выпускников университетов, потому что это те люди, которые готовы жертвовать просто из желания ощущать причастность к своему вузу. Например, ты пожертвовал 1000 рублей, она не будет без остатка использована в текущем году. Доход с твоего пожертвования из года в год будет работать на университет. Это вопрос отчасти и культуры и одновременно инструмент взаимодействия университета со своими выпускниками. Это и вопрос получения образовательной программы, партнерства по стажировкам, по исследованиям, все это важный инструмент обратной связи. И, на мой взгляд, это не меньшая значимость эндаумента – обеспечение такого рода социальных коммуникаций между университетами и жертвователями.

– Как увеличить эту сумму за следующие 10 лет?

– Вполне реалистично увеличить как минимум в разы. Во-первых, это вопрос, конечно, культуры и продвижения в обществе идей престижности с участием в эндаументе и понимание смысла эндаумента в отличие от простых пожертвований на текущую деятельность. Во-вторых, сообщения о том, что владельцы капитала готовы основную часть или значительную часть наследства жертвовать в эндаумент. Владимир Потанин и ряд других крупных бизнесменов об этом заявили. Я думаю, что постепенно этот механизм будет реализовываться, и как раз эндаументы у них сложатся. Когда мы говорим университет Карнеги или упоминаем еще какой-то ряд известных, крупных университетов, это действительно результат эндаумента, результат пожертвований, связанный с получением наследства от крупных лидеров бизнеса. На мой взгляд, это вполне адекватный механизм, который будет играть важную роль в будущем.

Видеоверсия интервью с Артемом Шадриным.

анонсы
мероприятий
государство

Забота о репродуктивном здоровье поможет справиться с демографическими вызовами

 

#, ,
государство

Убедительная победа! Владимир Путин вновь избран Президентом России

 

#, ,